Согласно «Списку населенных мест Нижегородской губернии» здесь в 29 селениях проживало 13.278 мужчин и женщин, при этом стариков и детей не учитывали. Мы выбрали из опубликованных таблиц сведения по тем населенным пунктам, которые были обследованы в 2003-2004 годах музеем ННГУ им. Н.И. Лобачевского и села соседнего Дивеевского района, ранее также входившие в состав Ардатовского, в которых также проводились опросы.

Как видно из таблицы, Большой Макателем был самым многонаселенным из мордовских сел. Можно предположить, что и община здесь была самой авторитетной. По данным археологических раскопок 2004 г. захоронения вблизи Большого Макателема проводились по языческим обрядам до 18 в. включительно.

В начале 21 в. население всех обследованных сел считает себя русскими. Исключение составляют жители Большого Макателема. Можно отметить, что память о том, что село когда-то было мордовским, сохранилась в Малом Макателеме, как среди его жителей, так и у жителей Большого Макателема. В Дивеевском районе, о том, что в Лихачах когда-то жила мордва, помнят только глубокие старики, и то это нечеткие упоминания («В Лихачах носили мордовские платки», при этом под «мордовскими» подразумеваются кошенильные набивные барановские платки).

Как известно, этнообразующими факторами являются язык, определенная территория, национальное самосознание, межпоколенная преемственность, менталитет, общность культурных традиций, общность исторической судьбы и кровное родство. Рассмотрим эти факторы относительно жителей Большого Макателема.

Начнем с самосознания. Все респонденты, а опрашивались люди старше 70 лет, считают себя мордвой. Но вопрос эрзя они, или мокша, большинству непонятен. В нескольких случаях был получен ответ: «Наверное, эрзя». Только одна из опрашиваемых говорила по-русски не совсем хорошо, но ее привезли родственники из Лукояновского района. Местные ее речи не понимали, считали ее чужой и даже немного не в себе, хотя на вопросы она давала адекватные ответы. Вспоминают также, что во время войны в колхоз на помощь в уборке  урожая приезжали «мокшаны».  Жители окрестных сел на вопрос о территории, которую они считают «своей», перечисляли Хозино, Худошино, Лапшу, - все населенные пункты, кроме Большого Макателема, а при напоминании о нем, говорили: «Там мордва».

Язык. В селе говорят исключительно на русском языке. Старшее поколение, довоенных годов рождения, вспоминает, что родители дома говорили по-мордовски. Сами они язык помнят, утверждают, что хорошо понимают мордовскую речь, и говорить могут свободно. Послевоенное поколение мордовский язык понимает, но говорить на нем уже не может. Люди 40-50 лет помнят отдельные мордовские слова, но в целом языка совсем не знают. Молодежь вообще не помнит мордовских слов и названий. Все рассказывают легенду, по которой название села происходит  от русского слова «макать». При этом на фонетическом уровне даже старики говорят по-русски очень правильно, без признаков какого-либо говора, тогда как в окрестных населенных пунктах очень четко прослеживаются «цоканье» «яканье» и «оканье».

Территория. Интересно, что макателемцы не считают ту территорию, на которой проживают, исконно своей. При опросах высказывались предположения, что «привезли из Пензы», «сбежали от помещиков из Мордовии», некоторую растерянность «как мы тут одни оказались?». Хотя, передавая рассказы своих дедов, упоминают предания о временах, когда Большой и Малый Макателемы  были одним большим селением, какие-то исторические события и обряды, связанные с отдельными урочищами.

Довольно сложно проследить преемственность между поколениями в стремительно меняющихся жизненных реалиях. На уровне менталитета местное население сохраняет особые отношения с предками,  считая, что многое в этой жизни зависит от них. Большую роль культа предков в верованиях мордвы отмечали исследователи 19 в. И.Н. Смирнов и П.И. Мельников. Археологический памятник – мордовское кладбище 16-18 вв. был найден при помощи местных жителей, которые помнили, где оно находится. Макателемцы связали факт раскопок с дождливой погодой, и сельская администрация даже прислала технику, чтобы раскоп как можно скорее завершили.

 Рассказывают, что в старину был специальный обряд поминовения, который совершали совместно крестьяне обоих Макателемов на специальном колодце, находящемся между селениями. Но теперь поминальные обряды совершаются на кладбище. Обряды христианские, с молитвами. В обряд включается трапеза вблизи могилы, но вряд ли ее можно считать проявлением исключительно мордовской культуры, такая трапеза входит в поминальный обряд и у русских.

Большинство опрошенных считают себя православными христианами. С большой теплотой и даже некоторым восторгом вспоминают свою церковь, закрытую в 1930-е годы и ныне сохранившуюся в руинированном состоянии. Церкви в Макателеме и окрестных селах строились помещиками и отличались богатством убранства: резные золоченые иконостасы, фрески, искусные дорогие оклады икон, безусловно, должны были производить огромное впечатление на крестьян. У макателемской мордвы элементы язычества присутствуют в той же мере, как и у русских христиан. На всем юге Нижегородской области наиболее сохранными являются обряды семицко-троицкого цикла, связанные с аграрной магией. Похороны Костромы в Шутилове, вождение коня в Глухове, кормление кукушки в Верякушах… Перевезенные из разных мест России в Нижегородскую губернию крестьяне-земледельцы сохраняли прежде всего то, от чего, по их представлениям, зависело жизненное благополучие всего общества. В Макателеме долго сохранялся обряд катания с холмов, которые считались могилами предков и тоже в первую очередь в аграрно-магических целях. Однако, точно такие же действия на курганах могли производиться в лечебных целях.

Сами жители Большого Макателема считают, что сохранение традиций предков зависит, прежде всего, от женщин. Эти воззрения можно соотнести с замечаниями Смирнова и Мельникова о приоритете предков-женщин над предками- мужчинами и Мельникова о матери богов – как источника жизни и всех жизненных благ. В конце 19 в. в селе для девушек существовал строгий запрет на выход замуж в другие села. Те, кто не нашли себе пары в Макателеме, оставались незамужними. Положение начало меняться в начале 20 в., но еще и в 1950-х годах, те, женщины, которые выходили замуж не за односельчан негласно осуждались. Так же, как и жители Малого Макателема, которые нарушили древний запрет и «стали русскими».

Сегодня много говорят о том, чтопроцессы самоидентификации в большой степени зависят  от социально экономических реалий. Представляется, что и в 19 в. социальное и материальное положение индивида или общественной группы во многом влияло на процессы ассимиляции или сохранения национальной самобытности, успешной социализации вне своего сообщества. И во многом замедление процесса полной ассимиляции макателемской мордвы обусловлено непосредственным соседством с усадьбой «Рогожка», что повышало социальный статус большемакателемцев.

В материальном отношении наиболее благополучными считались бондари села Бабино. Однако Александр Николаевич Карамзин, владелец «Рогожки» был лидером Ардатовского дворянства и одним из прогрессивных русских помещиков. Металлургический завод, госпиталь для инвалидов войны, первые в уезде школы для крестьянских детей. Все это делалось при непосредственном участии крестьян Большого Макателема. При этом и макателемцы, и их соседи до сих пор считают работу в поместье признаком особых заслуг «туда ведь дураков не брали, и воров не брали».  В селе гордятся предками, работавшими в поместье, которое было не только передовым хозяйством, но и культурным центром. В отличие от жителей других сел, которые своих помещиков не помнят, макателемцы передают о Карамзине множество преданий. Нельзя сказать, что в народной памяти образ этого человека сохранился исключительно светлым, но то, что его роль в истории села была велика, несомненно. С одной стороны близость Рогожки способствовала распространению знания русского языка. Исходя из фонетического и лексического склада речи макателемцев, можно предположить, что язык они перенимали непосредственно от русских, имевших хорошее образование. В макателеме национальная одежда быстро сменилась русской и  даже городского типа. На каждый праздник женщины получали в подарок одежду из Рогожки. Здесь даже из домотканого сукна шили пальто, а не кафтаны. С другой стороны, будучи приближенными к центру культурной жизни, макателемская мордва не стремилась подражать никому из окружающих ее русских сел, а спокойно сохраняла свою самобытность, тем более, что в каждом русском селе обычаи и говоры тоже были различны. Некоторая привилегированность Большого Макателема сохранялась и в середине 20 в. Рогожка оставалась любимым местом отдыха всего района, по праздникам сюда приезжали даже из Первомайска, Дивеева, Ардатова.

В наши дни в Глухове, Шутилове, Мурзицах сохранение древних обрядов становится местным брендом и привлекает желанное внимание к селам, где они сохранились. В Большом Макателеме  есть тенденция сделать брендом свою принадлежность к Мордве. В местной школе идет активное изучение традиций и микротопонимов, проявляется интерес к утраченному языку. Насколько эти тенденции получат развитие, зависит от изменения социально-экономических условий.

Литература:

1.Списки населенных мест Нижегородской губернии по сведениям 1859 г.СПб. 1863 г.

2. Мордва. Историко-этнографический очерк. Казань. 1895.

3.Мельников П.И. Очерки мордвы// ПСС. Т.12. 1898 г.

4. Грищенко В. Этническая идентичность и социально-психологическая адаптация// Известия Саратовского университета. 2006 г. Т.6. Философия. Психология. Педагогика. Вып. 1.